Скачать Александр Розенбаум - Маруся Завязала и слушать онлайн

— Алло, алло, давай в налёт! Банд-элемент собрал свой слёт. Менты, гоните быстро «воронки»! Алло, алло, ну кто-нибудь! Я выхожу на честный путь. Ответьте, Уголовка, мужики! Я подписку о невыезде дала, Делала всё то, что раньше не могла: Я отстирывала кровь, позабыла про любовь И на хате их с пельменями ждала. Не хочу я подыхать за бандитскую кровать, Я шалавой не была, да и не быть. За домашнюю лапшу «Бланши» каждый день ношу. С чистой совестью хочу их заложить. Когда дрова колол сосед, я каждый раз просила: — Дед, Оставь хоть кубометр орлам моим. Они придут, попьют, пожрут, платок, как кость, в лицо швырнут, Потом заснут, тряпьё в зобу стоит. Даже псы за миску руки лижут нам. Далеко ли, близко мужняя жена. А я ребёночка хочу, чтоб прижался он к плечу, Пусть блатного, но отца — другим хана. Эй, легавый! Плохо слышно, в трубку дунь! Дом восьмой, пиши, в Апраксином ряду. Но смотри, не фраернись, там волын, пойди пригнись, Это всё ты, «мусорок», имей ввиду. Эх, Маруся, видать, своё ты отжила, А в Сочи так и не была, Маруся! Эх, Маруся, любовь — копейка, жизнь — грош. Идёшь прямёхонько на нож, Маруся! Ну всё, прощай, мой «мусорок», сплела я шёлковый венок, Не жить мне после этого всего. Ревмя ревёт по ним тюрьма, но как в романе у Дюма: «Один — за всех и все — за одного». Воровайка знает лишь один закон: Заложила — значит, ставь себя на кон. Жизнь красивая была, только что-то очень зла, А разборки с фраерами — что за понт? Не хочу я подыхать за бандитскую кровать, Я шалавой не была, да и не быть. А раз так — прости-прощай, ты, служивый, обещай На могилку иногда ко мне ходить. Эх, Маруся! Видать, не ловишь ты мышей, Зазря сдала ты корешей, Маруся! Эх, Маруся! Своё оттянем — разорвём. Зачем связалась с «мусорком», Маруся? Эх, Маруся! А Коля так тебя любил, Не ел, не пил — тебе копил, Маруся! Эх, Маруся! Не впадлу срок ему висеть, Гнилая вышла карусель, Маруся! Эх, Маруся! Господь — не фраер, Бог — не лох. Зачем тебя так повело, Маруся? Эх, Маруся! Волчара дохнет — не дрожит. Но как теперь нам дальше жить, Маруся?